Член УИК с правом совещательного голоса сообщает о ряде нарушений закона, допущенных участковой избирательной комиссией № 2150 Фрунзенского района города Санкт-Петербурга.
1) Неправильно оформленный реестр заявок на голосование вне помещения для голосования.
2) Принуждение члена УИК с ПСГ к участию в надомном голосовании.
3) Неправильное оформление акта о голосовании вне помещения для голосования.
Грубые нарушения закона при подсчёте голосов:
4) отказ в ознакомлении результатов подсчёта по списку избирателей,
5) одновременная сортировка бюллетеней разных видов (по единым округам и по одномандатным округам на федеральных и региональных выборах),
6) сортировка велась без оглашения отметок в бюллетенях,
7) пересчёт рассортированных бюллетеней "вслепую": по уголкам, без перекладывания и просмотра отметок в них,
8) отсутствие внесения данных подсчёта в увеличенную форму протокола об итогах голосования вплоть до конца подсчёта,
9) до подписания протокола об итогах голосования и выдачи заверенных копий бюллетени не были упакованы и опечатаны.
В течение дня голосования и подсчёта голосов комиссия допустила ещё целый ряд нарушений, которые были ею устранены в результате настойчивых требований ЧПСГ, которому пришлось выдержать целый ряд конфликтов из-за этой настойчивости.
Текст ниже - это текст жалобы, отправленной в ЦИК и в ТИК (но я вообще не уверен, что они до них дошли и приняты), поэтому там ссылки на файлы и формулировки типа "невозможно прикрепить" - просто не обращайте на них внимания пожалуйста. К сожалению, прикрепить файлы не удается, так что я оставляю ссылки на них. Получена официальная отписка из ТИКа с отказом: https://goo.gl/7TVpZ4
18.09.2016 я, Белов Сергей Валерьевич, являлся членом участковой избирательной комиссии № 2150 Санкт-Петербурга с правом совещательного голоса. 16.09.2016 я пришел на избирательный участок для получения удостоверения члена участковой избирательной комиссии и получения заверенных копий всех решений УИК № 2150. Председатель УИК № 2150, Сидоренкова Юлия Александровна, вообще не понимала, кто такой член комиссии с правом совещательного голоса (далее – ЧПСГ), называя меня наблюдателем. Также председатель УИК сказала: «А вообще должны ли мы Вам давать копии решений? Давайте позвоним в ТИК». Она позвонила в ТИК № 29, ей, видимо, вкратце рассказали, что такое ЧПСГ и на что я имею право. Поскольку комиссия не имела доступа к копировальной технике 16-го сентября, мне предложили написать заявление (которое не было зарегистрировано, входящий номер мне не был сообщен). Председатель и секретарь УИК сказали, что подготовят копии к 18-му числу. Также мне было выдано удостоверение, по сути являвшееся распечатанной формой нагрудного знака, утвержденной ЦИК РФ, в которую вписали ФИО и поставили печать УИК с подписью председателя. Однако на 359-й странице рабочего блокнота ЦИК есть рекомендованная форма удостоверения. Необходимо отметить, что у комиссии не было решения, определявшего форму удостоверения.
18.09.2016 около 10:00 я уточнил у секретаря и председателя, когда мне будут предоставлены копии всех решений комиссии, которые я просил предоставить еще 16.09.2016. Мне сообщили, что копии решений мне дадут вместе с протоколом вечером. Я не согласился с данным решением, поскольку хотел ознакомиться с ними до того как закончатся выборы. Я уточнил, что я хотел бы получить их днем и спросил, как скоро комиссия сможет подготовить мне решения. Уточнил, возможно ли сделать это в течение получаса. «Нет, в течение получаса не обещаю», - говорит мне секретарь. «Хорошо, в течение часа Вы сможете их подготовить?», - вновь уточнил я. «Да, примерно в течение часа», - отвечает меня секретарь. Данная временная рамка меня вполне устраивала, я считал, что нам удалось прийти с комиссией к соглашению. Однако затем председатель УИК и ее заместитель Соловьев Сергей Вячеславович, сидевшие рядом с секретарем, вмешались в разговор и примерно две минуты «на повышенных тонах» обвиняли меня в том, что я мешаю работать комиссии, с чего-то тут вообще ставлю временные рамки, говорили о том, что меня где-то «там» (видимо, имелась в виду партия) накрутили, что моя цель – завалить их ненужной работой и сорвать выборы, и что-то вроде: «Ну да, это же работа такая! Специально срывают выборы, мешая работать». Таким образом, после того как я пришел к соглашению с секретарем комиссии, председатель и заместитель председателя УИК абсолютно голословно непонятно в чем меня обвиняли, хотя я лишь реализовал свое законное право, предоставленное ЧПСГ Федеральным законом № 67-ФЗ.
Около 10:45 я получил заверенные копии решений. На страницах 32-33 представлено решение № 14 от 17.09.2016 о планировке участка. Однако приложением к данному решению является типовая схема избирательного участка из рабочего блокнота ЦИК. Данная схема не имела никакого отношения к реальному помещению избирательного участка и расположению объектов в этом помещении. Таким образом, это было решение, принятое комиссией, и, по сути, комиссией же не исполненное. Сверить данную схему с реальным избирательным участком довольно просто, сравнив с записями веб-камер. В виду большого размера файла, копию данного решения невозможно приложить к жалобе, ее можно просмотреть по ссылке (она размещена в сервисе облачного хранения файлов Dropbox): https://goo.gl/nOYvt0.
В 11:30 председатель собирает явку и звонит в ТИК, сообщая данные, однако не объявляет эти данные наблюдателям и ЧПСГ. Я уточнил, будут ли объявлены собранные сведения. «Ну я сообщила ее в ТИК, все», - ответила мне председатель. Я уведомил председателя о том, что эти данные являются открытой информацией и попросил ее объявить ее всем. «То есть я вот должна встать посередине, около урны, и объявить вслух?» - удивилась председатель. В результате Юлия Александровна все же объявила данные явки, однако обращаясь практически только мне.
В какой-то момент я понял, что переносные урны не находятся в поле зрения наблюдателей и ЧПСГ. Они, как оказалось, стояли за комиссией, около футбольных ворот. Я попросил поставить урны на видное место. Моя просьба, конечно, была выполнена, и мы поставили урны так, чтобы их видели ЧПСГ и наблюдатели, чтобы урны стояли под камерами, однако председатель УИК и заместитель председателя неоднократно повторили мне, что они не в первый раз проводят выборы, и урны всегда стоят за комиссией.
Где-то в 13:35-13:40 председатель УИК начала готовить отправку переносной урны, которую планировали отправить в 14:00. Важно отметить, что громко о том, что урна будет отправлена, объявлено не было. Одна из ЧПСГ сама вызвалась и хотела пойти сопровождающей с урной. Ко мне же подошли председатель и заместитель и сказали, что «они» решили, что я тоже пойду. «Позвольте, что значит «вы» решили?, - уточнил я. - Вы не можете за меня решить, Вы можете мне только лишь предложить» - «Ну, комиссия проголосовала, мы выбрали Вас, что Вы пойдете» - «Вы не можете за меня ничего решить, ЧПСГ и наблюдателю Вы и комиссия можете только предложить сопровождать урну» - «Почему Вы все, что Вам ни скажешь, воспринимаете в штыки?! Кто еще пойдет, посмотрите?» (остальными наблюдателями и ЧПСГ были пожилые люди): таким был наш разговор с председателем. После того как мы вышли с избирательного участка вместе с переносной урной, я заметил, что в реестре принятых заявок о голосовании вне помещения нет ни одной фамилии и ни одной подписи члена УИК: эти поля оставлены пустыми.
После возвращения урны, мы расписались в ведомости, однако когда я получил ее заверенную копию, в поле «Проводят члены УИК» почему-то были перечислены все члены комиссии с правом решающего голоса (далее – ЧПРГ), а не те ЧПРГ и ЧПСГ, которые реально проводили голосование на дому. Ими был ЧПРГ Ходжаш Александр Альбертович и два ЧПСГ: я, Белов Сергей Валерьевич, и Баранцева Татьяна Михайловна. В виду большого размера файла, копию данной ведомости невозможно приложить к жалобе, ее можно просмотреть по ссылке (она размещена в сервисе облачного хранения файлов Dropbox): https://goo.gl/zgV4Z6. Также я заметил, что в мое отсутствие на участке пустая урна № 2 вновь была переставлена за спины комиссии, ближе к футбольным воротам, и не находилась в поле зрения ни наблюдателей и ЧПСГ, ни веб-камер.
В 20:00 избирательный участок был закрыт. Началось погашение бюллетеней: бюллетени считались комиссией, они считались не перекладыванием, достоверно убедиться в количестве гасимых бюллетеней было невозможно. После погашения бюллетеней комиссия начала подсчет данных по книгам избирателей. Для ускорения заполнения книг председатель УИК подсказала одному из членов УИК, что на каждой странице 20 избирателей и можно писать это число внизу каждой страницы. Я попросил проверить правильность подсчета на последней странице последней книги (где, собственно, может быть не 20 избирателей, а меньше, поскольку число избирателей может быть не круглым). В этот момент председатель устроила истерику, говорила, что я «совсем офигел», что я целый день мешаю ей работать и срываю выборы. Я уточнил, нужно ли ей показать закон и подтвердить, что я имею право на проверку подсчета. Я показал председателю п. 23 ст. 29 Федерального закона ; 67-ФЗ, в котором написано, что и ЧПРГ, и ЧПСГ могут проверить правильность подсчета по книгам избирателей. Однако это не удовлетворило председателя, и они вместе с заместителем три-четыре минуты кричали на меня, обвиняя меня в том, что я мешаю работать комиссии, что моя цель – сорвать выборы, что я специально отвлекаю их от работы и т. п. В целом, они говорили примерно то же самое, что и с утра, когда я попросил предоставить мне копии решений УИК, но в этот раз громче и дольше. В результате мне не дали проверить правильность подсчета, мотивировав тем, что книги еще не сшиты в единый список избирателей. В какой-то момент председатель произнесла вслух: «А мы можем его удалить?» (то есть председатель хотела меня удалить лишь потому, что я пытался реализовать свое законное право), однако другие ЧПРГ сообщили, что это возможно сделать лишь по решению суда.
После вскрытия урны, сортировка бюллетеней происходила сразу на четыре стопки: одномандатный и единый округи в выборах в Государственную Думу и аналогично по выборам в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга. Затем производится сортировка бюллетеней по выборам в Государственную Думу по партиям и кандидатам. Необходимо отметить, что сортировка происходит: а) одновременно по одномандатному округу и по единому; б) одновременно по нескольким партиям и кандидатам несколькими ЧПРГ. Таким образом, просто физически невозможно проверить правильность сортировки. Подсчет бюллетеней также производился одновременно по нескольким партиям и нескольким кандидатам, а также по единому и одномандатному округам также одновременно. Кроме прочего, подсчет производился не перекладыванием, а путем загибания углов у бюллетеней, что, опять же, не позволяло проверить правильность подсчета. Бюллетени по выборам в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга сортировались и подсчитывались аналогично. Информация в увеличенные формы протокола на выбора в Государственную думу не заносилась сразу после подсчета голосов, она была занесена туда лишь после оформления итогового протокола. На выборах в Законодательное Собрание Санкт-Петербурга информация о результатах так и не была занесена в увеличенную форму протокола.
Примерно в 2:45 членам с правом решающего и совещательного голоса начали выдавать копии протоколов. Необходимо отметить, что в данных протоколах не указан номер экземпляра, а также не проставлено количество жалоб и заявлений, приобщаемых к протоколу. В виду большого размера файлов, копии протоколов невозможно приложить к жалобе, их можно просмотреть по ссылкам (они размещены в сервисе облачного хранения файлов Dropbox): https://goo.gl/eKkZhD; https://goo.gl/OZcfcc; https://goo.gl/cjykvU; https://goo.gl/yXC6WE. Копии каждого протокола были сделаны на трех листах формата А4. Я прошу проставить на каждом листе, что копия верна, ФИО председателя, подпись, дату, время, круглую печать комиссии и номер копии по реестру. После этой просьбы председатель УИК вновь высказывает мне, что я ужасно достал ее за день, что она напишет кучу жалоб после дня голосования, спрашивала кто мое руководство и с кем можно связаться, «где вас таких готовят». Я пытаюсь объяснить, что: «Не я это придумываю, поймите, это…» - «нормы документоведения», хотел сказать я, но заместитель председателя заканчивает за меня: «Да, да, брателло, закон, мы поняли. Ты целый день говоришь нам про закон. Мой совет – читай поменьше законов, жить проще будет» (дословная цитата заместителя председателя УИК № 2150 Соловьева Сергея Вячеславовича). В результате председатель УИК дала нам (мне, ЧПСГ Белову Сергею Валерьевичу, ЧПСГ Баранцевой Татьяне Михайловне и ЧПРГ Давыдову Сергею Анатольевичу) печати, чтобы мы самостоятельно проставили на наших копиях все, что нужно, после чего подписалась на всех страницах. В 3:00 я покинул помещение избирательного участка, в помещении оставались некоторые ЧПРГ, бюллетени в не опечатанных белых мешках, несшитые в один список книги избирателей.
